Драма на шоссе: Что произошло близ города Агдама

Original title:	Драма на шоссе: Что произошло близ города Агдама
Author:	Петрушов А.
Source:	Голос Армении (Коммунист) № 226(16813) from 1989-09-29

Вот это место, где 18 сентября при исполнении служебного долга убиты офицеры оперативно-следственной группы МВД СССР Андрей Тюгаев и Сергей Габа. Одному двадцать семь, другому двадцать восемь лет. Оба были женаты, имели детей.

ОБЫЧНОЕ сельское шоссе, по обе стороны невысокие вспаханные холмы. Неподалеку села Шахбулак и Гияслы. Последнее примыкает к городу Агдаму. На асфальте темно-бурые пятна, разорванные документы, журналы, газеты. На обочинах груды камней и щебня. На пашне следы десятков машин.

В инциденте участвовали сотни людей, ослепленных злобой и враждой. И только гибель двух ни в чем не повинных офицеров остановила толпу, можно сказать, предотвратила массовое кровавое столкновение.

Ведется расследование. К нему привлечена следственная группа Прокуратуры СССР. Три человека арестованы. Ничуть не вторгаясь в ход расследования, не давая никаких оценок, предлагаем нашим читателям рассказы тех, кто своими глазами видел и собственным сердцем пережил случившееся. Итак, что же произошло на шоссе близ азербайджанского города Агдама?

А. ВИШНЯКОВ, майор:

— В этот день я возглавлял сопровождение колонны машин с народнохозяйственными грузами — пять бензовозов и четыре грузовика. Из Мардакерта в Степанакерт колонна прошла без происшествий. Только на развилке дорог нам встретилась небольшая группа людей. В обратный путь выехали в 14.30. На контрольно-пропускном пункте номер 13 меня предупредили: на той же самой развилке (Агдам — Мардакерт) собралось до трехсот человек. На следующем КПП по рации получил приказ изменить маршрут. Колонна свернула на другую трассу и к вечеру благополучно прибыла в Мардакерт.

С. ХОТЯИНЦЕВ, старший сержант:

— Наше подразделение подняли по сигналу «Сбор». Что бросилось в глаза? В двух местах на шоссе завалы. По обе стороны толпы людей.

Собравшиеся вели себя вызывающе, требовали убираться, не скрывая, что они сами расправятся с армянами, которые будут здесь проезжать. Мы встали в боевую цепочку. Тогда в нас полетели камни. Затем переместились к мосту, чтобы прикрыть бронетранспортер. Толпа шла за нами. Неслись оскорбления. Майор О. Носков неоднократно пытался успокоить людей, призывал их сохранять порядок. Но в ответ брань. Что всех удивило, среди них находилось немало работников агдамской милиции, которые, однако, ничего не предпринимали, дабы пресечь беспорядки.

Л. ЦВЕТКОВ, подполковник:

После первой же беседу понял, что здесь не случайно оказалось так много народу. Заправляли всем представители Народного фронта Азербайджана. Они знали, что тут пройдет колонна машин с грузами для армянского населения. Более того, поставили задачу — сделать все, чтобы колонна не прошла. Камни завезли заранее, на виду у милиции, районной власти. Около 15 часов к месту завала прибыло из города Степанакерта подразделение во главе с полковником Б. Пономаревым. Оно остановилось у моста. Вместе с ним направились ко второму завалу. По дороге беседовали с людьми, успокаивали их, советовали расходиться. Осмотрев завал, повернули назад. И тут с моста раздались автоматные очереди.

Ю. ТКАЧЕВ, старший лейтенант:

— Когда приехали на место, сразу же увидел следующее. С холма спускался незнакомый мне лейтенант ранее прибывшего подразделения. У него в руках изъятые у населения нож, самодельное взрывное устройство, боеприпасы. За ним шагал солдат-фотограф. Их преследовали десять — двенадцать человек. Они требовали засветить пленку и отдать фотоаппарат, толкали солдата, а потом взяли его в кольцо. Оказавшись рядом, я выхватил его из окружения и заслонил собой. Ко мне подошел лейтенант С. Егоров, и мы вместе оттеснили обнаглевших. Вдруг раздался дикий вопль, и с холмов к нам хлынула толпа, в нас полетели камни, бутылки с зажигательной смесью. Один разъяренный бросился к солдату-фотографу и попытался силой отнять аппарат. Пришлось применить прием рукопашного боя. Солдата отправил к бронетранспортеру. Потом, смотрю, у Егорова начали вырывать автомат. К этому времени толпа возросла вдвое. На мой приказ «Стой!» никакой реакции. Толпа обезумела. И тогда я дал над собой две очереди из автомата. Это позволило нам отойти к машине, где я стал расставлять бойцов для охраны техники. В эти минуты в кольце оказался полковник Пономарев. Взяв с собой сержанта, бросился выручать командира. Кого-то из толпы опрокинули. Вскоре тот опомнился и начал нецензурно ругаться, а потом, указав на меня пальцем, закричал, что я кого-то убил. Моментально вокруг меня образовалось плотное окружение. Во весь голос скандировали: «Убийца!» Тут я увидел: из-за холма на руках выносят мужчину, посадили его в свою машину и повезли куда-то. Мне удалось пробиться к бронетранспортеру. Роту окружили и стали требовать моей выдачи. Комендант особого района приказал мне по рации оставить роту и отправиться в Агдам, в отдел внутренних дел.

В. ЗАБАЗНОЙ, полковник:

— Это был форменный допрос. В милиции Ткачеву предъявили обвинение в том, что он якобы пьян. Разумеется, проведенный анализ не подтвердил нелепую версию. Потом офицера пытались посадить в камеру ИВС. Мои доводы категорически отвергались. Положение офицера было тяжелое. Из него хотели сделать козла отпущения. Вечером в РОВД приехал комендант особого района генерал-майор В. Сафонов. Ткачев вернулся в часть.

В. ШАУРОВ, майор:

— Только выдержка и самообладание солдат и офицеров не дали разгореться более грозным событиям. В толпе были пьяные и наркотически возбужденные люди. Многие угрожали расправой оружием, открыто нападали на воинов. Некоторые из солдат получили травмы. Явно выделялись лидеры, заводилы. Они направляли действия. Были среди них и с фотокамерами. Снимали офицеров. При этом кричали: «Кто попал в объектив, того ждет расправа».

В. КАПУСТИН, сержант:

— Я видел, как майор Черненко передавал группе следователей, прибывших из Степанакерта, изъятые в толпе предметы нападения. Помню, как они уложили их в портфель, сфотографировали его и сделали несколько снимков толпы. Потом, уже в части, я с горечью узнал о трагической судьбе, которая постигла двух молодых офицеров милиции. А ведь они были вооружены и могли бы защитить себя.

Рассказывают оставшиеся в живых члены оперативно-следственной группы МВД СССР:

Р. ВАЛИУЛИН, оперуполномоченный по особо важным делам Главного управления уголовного розыска МВД СССР:

— В Нагорном Карабахе второй месяц. Успел побывать в больнице — после одного трудного разбирательства. Только что выписался. В 15 часов руководитель бригады полковник милиции А. Солодовников поручил мне сформировать группу и срочно выехать в район Агдама, где якобы произошла стычка военных с населением, в ходе которой было применено огнестрельное оружие. Даже есть раненые. В группу вошли следователь капитан милиции Леонид Петухов из Кургана, экспертыкриминалисты Андрей Тюгаев, Сергей Габа, Петр Любов. Родом из Пензы, Черновцов и Архангельска. За руль «Волги» сел младший сержант Сергей Шпилев из Курска. На машине были яркие надписи «ГАИ» и «Милиция».

Выехали в 15.10. Через 20 — 25 минут были в Агдамском отделе внутренних дел. Дежурный сообщил, что никого в РОВДе нет, все на шоссе. Поехали туда. «Волгу» оставили в 350 метрах от блокировки машин. Дальше проехать не смогли, так как пространство было запружено автотранспортом и людьми. Там, где якобы стреляли в людей, встретились с подполковником Цветковым. Выяснили, что с ним никто из местной прокуратуры и милиции толком не говорил. По существу всю следственную работу пришлось начинать нам. А вопросы встали серьезные. Во-первых, стреляли или не стреляли? Во-вторых, как стреляли — в воздух или в ноги людей? Как водится, начали с осмотра места происшествия, поиска вещественных доказательств и так далее.

Пока ребята занимались этим, я отправился искать начальника милиции И. Пашаева. Мы с ним знакомы. Нашел его, тут же были прокурор города, первый секретарь райкома А. Кулиев, другие руководители района. Представился, сообщил о цели приезда и попросил помощи в выполнении задания. Прокурор сразу заявил, что их следователь Аббасов уже произвел осмотр. Я стал искать Аббасова. Нашел. Оказалось, что следователь, находясь здесь давно, мало что успел. Закралось подозрение: а хочет ли он быть беспристрастным? Обратились за помощью к военным. Они передали вещественные доказательства, рассказали, что после выстрелов потерпевших никто из них не видел, не осматривал, их немедленно увезли в районную больницу. Стало ясно: надо ехать в Агдам. И чем быстрее, тем лучше. В 18 часов закончили осмотр. Я проинформировал об этом прокурора и сообщил, что группа едет в больницу. Сели в машину, проехали медленно несколько десятков метров. За нами толпа: кричат, требуют. Подумалось: где же местная милиция? А навстречу шли легковые автомобили. Чтобы ускорить езду, я вышел из машины и пошел впереди. Внезапно услышал: «Сахла! Сахла!». В переводе на русский: «Остановись! Стой!». Голос был из-за спины. И сразу же поперек дороги встали желтые «Жигули». Нашу машину буквально облепили. Я оказался зажатым между двумя машинами. Стали требовательно спрашивать: «Кто вы? Зачем здесь? Куда следуете?» Я показал на опознавательные знаки, стал объяснять. Кто-то крикнул: «Это армянские террористы». Около меня оказался представительный, хорошо одетый мужчина, к мнению которого прислушивались. Он потребовал у ребят документы. Ему передали удостоверения. Затем велел отдать фотопленку. Мы и на это пошли. Правда, я попросил не засвечивать ее, так как она нужна для дела. Он согласно кивал головой, умело, профессионально вскрывал фотоаппарат. Угадывая в нем представителя власти, я настойчиво просил его помочь нам. Он опять закивал, по никаких действий от него не последовало. А тем временем кто-то через окно вырывает у Петухова портфель с вещественными доказательствами. Открывают его, а там нож, патроны, взрывное устройство... По толпе проносится рев. Мгновенно выдергивают из «Волги» Петухова и Шпилева. Начинают их бить. Отбирают пистолеты. Стало очевидно: совершилось новое преступление. Я принимаю решение пробиться к руководству района или военным.

Л. ПЕТУХОВ, старший следователь:

— Всех нас били стоя. Били по голове, в спину. Вытащили из карманов бумажники. У машины проткнули колеса. Стали уродовать «Волгу», потом ее опрокинули на крышу. Один снял лобовое стекло и убежал с ним. А нас повели куда-то. Из толпы голос: «Веди их дальше». Нас посадили в чей-то «Москвич»: всех на заднее сиденье. И снова окружили машину. Крики, брань, вопли. Стали раскачивать машину. Хлопнула задняя дверь. Неожиданно громко вскрикнул Сергей. Затем — Андрей. Машина встала на бок. Потом ее поставили на колеса. Прибежал какой-то милиционер, стал успокаивать толпу. Из машины вывели Тюгаева и Габу. До сих пор никак не могу понять, как они шли. Ведь Андрею воткнули нож в сердце, а Сергею в область печени. Нас посадили в новые «Жигули».

Р. ВАЛИУЛИН:

— Честно, я не думал, что уйду далеко. За спиной кричали: «Держи его, он уходит». Все-таки добрался до милиционеров. Два сержанта выслушали меня и остались на месте. Пошел дальше. Встречаю у бронетранспортера заместителя начальника милиции Наврузова. Прошу помощи щи. Он явно затягивает формирование группы по спасению. Зло говорит: «Я тебе дал старшего лейтенанта, чего тебе еще надо». Наконец, не выдерживаю, беру его и еще двух-трех милиционеров, которые потом отстали. На пути попадается опрокинутая «Волга»: наших нет. Я поднялся на обочину: впереди в трехстах метрах буйствовала толпа. Бежим туда. И вот красные «Жигули». Никогда не забыть: на заднем сиденье Петухов и Шпилев держат окровавленных, почти обнаженных Андрея и Сергея. Зияют огромные раны. Освобождается дорога, и машина помчалась в Агдам, в больницу.

Л. ПЕТУХОВ:

— По дороге все молчали, Андрей умер до операции. У Сергея, кроме ножевого ранения, была сломана нога. Он потерял пять литров крови. Солдаты давали ее прямо на операционный стол. Габа умер сразу же после операции.

Р. ВАЛИУЛИН:

— Следствие начали только 21 сентября, после нашего обращения в республиканскую прокуратуру. Несколько дней ребята жили в гостинице «Карабах»: в чужой одежде, без документов и денег.

Это требует пояснений.

21 сентября в республиканской газете. «Вышка» напечатана статья «К инциденту в

Агдаме». По просьбе Азеринформа о случившемся подробно рассказывает начальник Агдамского РОВД И. Пашаев. После того, что я услышал от очевидцев, каким-то странным лепетом выглядит что интервью. Если не сказать больше. Вот первая его фраза: «Однако никаких попыток нападения на военнослужащих они не предпринимали». Значит, бросать камни, бить кулаками по голове, в спину, метать взрыв-пакеты, отнимать оружие — тогда что же все ото такое? Далее: «Неожиданно для присутствующих на месте инцидента появилась группа неизвестных гражданских лиц. Не представившись, они стали фотографировать место происшествия».

Да, верно, обезумевшей толпе группа действительно не представлялась, хотя даже она понимала, кто и зачем приехал на машине, на которой было начертано: «Милиция». И не случайно группе удалось поработать целых два часа. За это время, напомню, Р. Валиулин встретился с руководством района и обо всем его проинформировал, в том числе и начальника милиции. Что должен делать в таком случае И. Пашаев? Предоставить группе МВД СССР всяческую помощь и поддержку. Ни того, ни другого не было.

Милиционеры во главе с начальником РОВДа, его замом, как видно из рассказов, уклонились от выполнения своего прямого служебного долга и по существу способствовали трагедии. Запомнились слова одного из пострадавших: «Это не милиция, а нечто противоположное».

На многие печальные размышления наводит происшедшее близ Агдама. Вопросы возникают один другого серьезнее. Но мы обязаны получить на них ответы. Не только ради памяти безвинно загубленных офицеров, а и ради торжества добра над злом. Страшная драма на шоссе свидетельствует: от ослепления ненавистью до уголовного преступления — всего один шаг. Еще пример тому. Произошло это уже в самом Степанакерте. При сопровождении колонны азербайджанских машин с грузом в районе электротехнического завода в солдат было брошено самодельное взрывное устройство. Рядовому Сергею Пыхтееву из Пермской области покалечили глаз. А ведь парню до конца службы в армии остался лишь один месяц с небольшим. И вот теперь вместо родного дома долгое лечение в госпитале. Такова дорогая цена разжигания вражды и ненависти.

И тут возникает главный вопрос: почему не пресекаются националистические и экстремистские «увлечения»? Пора нам всем глубоко осознать меру своей ответственности за происходящее в обществе. И в центре, и на местах. Проблемы Нагорного Карабаха могут быть решены только на путях компромиссов. Кажется, это понимают и в Ереване, и в Баку, и в Степанакерте. Но что же мешает сделать шаг навстречу друг другу? Нельзя же в самом деле все время ходить по тонкому-тонкому льду. Перед националистической и шовинистической пучиной любая армия, любой народ окажутся бессильными. Вот с таким тягостным ощущением улетал я из Степанакерта, а до этого из Баку и Еревана. Честно говоря, многого жду от осенней сессии. Особенно от народных депутатов двух республик. Ключ к взаимопониманию в их руках!

А. ПЕТРУШОВ.<br\ > (Спец. корр. «Правды»).<br\ > Степанакерт — Агдам.