Долгожитель

Original title:	Долгожитель
Author:	Емельяненко Владимир
Source:	Республика Армения № 126 (660) from 1993-07-23
Original source:	«МН» № 28, 1993-07-11

За ним охотились боевики в Афганистане, Армении и Азербайджане. Трижды он избегал покушений. Мне и коллегам, из других изданий не раз предлагали «настоящие деньги» лишь за его домашний телефон. Все были уверены: имел за плечами позор Афганистана и бесславную карьеру в Нагорном Карабахе, он навсегда оставил политику.

Но вот сенсация: главой временной администрации в зоне чрезвычайного положения в Северной Осетии и Ингушетии с полномочиями вице-премьера России назначен Виктор ПОЛЯНИЧКО.

Нарушая все законы жизни и жанра, он воскрес в четвертый раз. Сначала был вертолетный взрыв в небе Афганистан. Поляничко, видимо, родился в рубашке: этим рейсом он, советник ЦК КПСС при президенте Афганистана Наджибулле, не полетел. Затем, когда армянами был пущен под откос спецвагон, Поляничко в нем тоже не оказалось. Подвел его только собственный «окоп» — Степанакертский обком компартии Азербайджана. Из него председатель оргкомитета Виктор Поляничко руководил Нагорно-Карабахской автономной областью. Однажды он на неделю с лишним исчез. Появился с повязкой на голове.

Карабах гадал: кто это его, наконец? Армяне приписывали «успех» себе, азербайджанцы — себе. Спустя несколько лет эту тайну открыл человек из окружения Поляничко. «Товарища Поляничко ранил Ленин, — ехидно заметил офицер, просивший его имя не называть.— Дубовый портрет Ильича упал ему на голову и малость придавил».

ЛЕНИНЕЦ И ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТ

«Настольной книгой Поляничко, — вспоминает Лейла Юнусова, один из бывших лидеров Народного фронта Азербайджана, — был Коран. Когда он принимал кого-нибудь, Коран, весь в закладках, лежал на его столе».

Привычку Виктора Петровича держать при себе Коран еще в Кабуле отметил тогдашний посол СССР в Афганистане Николай Егорычев. Это называлось «строить социализм с Лениным в одной руке, с Кораном — в другой». Советник из ЦК рекомендовал Наджибулле «перепрофилировать» мулл в секретарей первичных партийных организаций. В Азербайджане он творчески приспособил это марксистское положение к местным условиям.

«Ваша программа страдает подражанием демократическим схемам Европы, — позднее учил Поляничко лидеров Народного фронта на регулярных политзанятиях в ЦК, — а НФА надо развивать как национальное и исламское движение. Иначе вас народ не поймет».

Сказал — сделал. Во флаг НФА добавил зеленого и голубого цвета. «Мало, понимаете, мало тюркского в символике», — наставлял Поляничко народнофронтовцев. На азербайджанское телевидение и радио при нем не пускали тех, кто предлагал республике европейский путь развития, — Зердушта Ализаде, Тофика Гасымова, других. И он же, после личных бесед, дал «добро» на формирование теле- и радиоимиджа национальных героев — Абульфаза Эльчибея и Этибара Мамедова, не скрывавших своих национал-радикальных убеждений.

Тем самым удалось сузить социальную базу НФА, люмпенизировав ее накануне бакинских погромов 1990 года

К этому времени Виктор Поляничко — второй секретарь ЦК Компартии Азербайджана. Он был фактически первым лицом в республике. Тогдашний ее первый секретарь Абдурахман Везиров бежал в Москву, а Поляничко накануне трагических событий 20 января 1990 года и до конца месяца был хозяином положения.

Несколько человек принимали решение о вводе «войск в Баку, в том числе и Виктор Поляничко. «Он мне сказал, — вспоминает бывший лидер НФА Этибар Мамедов о вечернем вызове 19 января в кабинет второго секретаря ЦК, — как другу советую, убегай». Но то же самое «забыли» оказать многотысячной толпе, которая собралась в центре города и попала под пули.

О том, кто отдал приказ стрелять, так никто и не узнал. Позже он был списан на коллективную безответственность.

«ПОЛЬСТЕР»

Нагорный Карабах сделал и имя Виктора Поляничко нарицательным. Впервые азербайджанцы и армяне поняли, с кем имеют дело, когда в Шуше трехтысячная толпа взяла в заложники пятерых генералов во главе с Юрием Шаталиным, командующим внутренними войсками СССР. Вариантов выхода из этой ситуации было несколько.

Аркадий Вольский, в то время председатель комитета особого управления НКАО, предложил поменять пятерых генералов на пятерых уголовников.

Юрий Шаталин передал ему записку из тюрьмы: «Прошу только не это. Не позорь генеральские звезды».

Владимир Крючков, председатель КГБ СССР: «Штурмуйте город».

Анатолий Лукьянов: «Позвоните Горбачеву».

Михаил Горбачев, президент СССР: «Аркадий, тебе на месте видней».

Виктор Поляничко: «Штурм. В кольцо — и штурм. Я им устрою несколько Афганистанов».

Генералов все-таки поменяли на уголовников. Вольского сняли. Пришла карабахская пора Поляничко.

Вольского армяне и азербайджанцы Карабаха встречали лозунгами: «Ленин, партия, Горбачев!» Поляничко — заборными надписями: «Сталин, Берия, Лигачев!» Виктор Петрович строил для азербайджанских беженцев город Ходжалы и заселял их в пригород Степанакерта Киркиджан. Но запомнился он все-таки другим.

«При Вольском мы кидались камнями, — рассказывает беженец из Шуши Рамиз Гамбаров, — при Поляничко стали стрелять друг в друга. Я помню, на похоронах в Шуше он призывал мстить армянам».

Армяне о его «дебюте» в Степанакерте тоже вспоминают без тепла. «Приехал со своей афганской командой офицеров — и сразу на завод, — рассказывает Жирайр Погосян, член парламента НКР. — Стал лекцию читатъ бакинским беженцам о величии ислама, читал Коран и стихи Низами».

После двух-трех появлений на публике Поляничко до конца срока заперся в своем «окопе». Не без оснований боялся армянских террористов, поскольку обещание сдержал и порядки установил афганские. Все партии и общественные движения были распущены. Органы местного самоуправления — Советы от сельского до областного — упразднены. Комендантский час — с 9 вечера до 6 утра. Проверка документов на всех постах, расставленных через каждый километр. Карабахцы называли эту чрезвычайщину «польстером».

«Это была большая трусость Москвы, — уверен народный депутат Армении Сурен Золян. — Союзный центр не смог справиться с Карабахом и отдал его на откуп республиканского «центра в лице Поляничко». Апогеем режима «польстера» стали май — июнь 1990 и лето 1991 годов. Из 24 сел Северного Карабаха и прилегающих районов, а также из 6 населенных пунктов южного Карабаха были депортированы свыше 10 тысяч армян. Виктор Поляничко назвал эту операцию «проверкой паспортного режима». «Проверяя паспорта», его подопечные устроили 30 мини-Афганистанов в армянских селах.

Операция «Кольцо», впервые проведенная в афганской провинции Кандагар, в Карабахе была отшлифована и модернизирована. В Афганистане действовали по методу «ключ-пластырь»: как пластырем, обклеивали минами селение и взрывали его вместе с людьми, довершая работу танками и БМП. В Карабахе хватало «кольца» людям давали бежать из простреливаемых сел. А ЦТ показывало их интервью: депортированные благодарили Советскую Армию за спасенные жизни. С передышкой эти депортации шли вплоть до августовского переворота 1991 года в Москве.

Путч Виктор Поляничко отметил преображением своего кабинета. Он вывесил на стену портреты всех членов политбюро ЦК КПСС. А в интервью бакинской радиостанций заявил: «Я готов свой карабахский опыт передать ГКЧП Советского Союза».

Опыт остался невостребованным.

После роспуска компартии Азербайджана он тихо перебрался в Москву и до последнего времени в товариществе с ограниченной ответственностью издавал книги и делал гвозди.

ЧЕЛОВЕК ДЛЯ ВСЕХ РЕГИОНОВ

Руководитель президентского аппарата Сергей Филатов о новом назначении Виктора Поляничко узнал... от журналистов. Сразу стало ясно, что президентского указа о назначении Поляничко вице-премьером нет. Равно как на эту должность он не утвержден и парламентом.

Когда и кто его назначил?

«Я не хочу осетин и ингушей подставлять под пули», — заявил Юрий Шаталин, уходя в отставку с поста главы временной администрации Северной Осетии и Ингушетии. Его пост предложили Сергею Шойгу, председателю ГКЧС России. Тот наотрез отказался. Тогда попросили профессионального дипломата с карабахским опытом Валерия Сидорова. Он был краток: «Я не душитель». И, наконец, у Сидорова попросили телефон Поляничко, Вскоре вышел приказ о назначении, подписанный премьер-министром Виктором Черномырдиным.

Возможно, дружеские связи и общее оренбургское прошлое Поляничко и Черномырдина сыграли определенную роль в очередном возвышении Виктора Поляничко. Однако феномен его личности все-таки в другом. Такие, как он, оказались востребованы всеми режимами — и при застое Брежнева, и перестройке Горбачева, и реформах Ельцина. При всей несхожести эпох Виктор Поляничко всегда приходился к месту в моменты кризиса. «Москва не намерена бесконечно уступать и быть слабым центром», заявил накануне нового назначения Поляничко председатель Госкомнаца и вице-премьер Сергей Шахрай.

Казус в том, что Виктор Поляничко — пятый по счету глава временной администрации. Предыдущие Георгий Хижа, Сергей Шахрай, Александр Котенко и Юрий Шаталин — делали то же самое, что Вольский и все тот же Поляничко в Карабахе. Они заморозили конфликт, не давая ему расползаться.

Но так невозможно до бесконечности. События показывают: в спорном Пригородном районе создан прецедент развала России по союзному сценарию. А вариантов политического решения Борис Ельцин и его команда так и не нашли. Четыре главы четырех временных администраций резерв времени потратили вхолостую. Остается испытанный имперский метод — репрессии.

Для них нужен каратель.

Проблема только в одном: вся предыдущая карьера Поляничко — это история провалов и поражений. Его назначение — это «второй Карабах, но внутри России», — считает Юрий Шаталин.

А Валерий Сидоров не может себе простить, что дал телефон Поляничко. Узнав, что тот летит во Владикавказ, Сидоров сказал: «Палач едет».

Владимир ЕМЕЛЬЯНЕНКО.
(«МН» № 28, 11 июля 1993 г.).

Досье «МН»

Виктор Поляничко, 54 года. В 50 — 60-е годы — первый секретарь Оренбургского и Челябинского ОК ВЛКСМ. 70-е годы — секретарь по идеологии Оренбургского ОК КПСС. В начале 80-х — зам. зав, отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС. В 1985 — 1988 гг. — советник ЦК КПСС в Афганистане по вопросам партийного строительства при президенте республики. Май 1988-го — второй секретарь компартии Азербайджана. С января 1990 г., после ликвидации комитета особого управления НКАО, возглавил оргкомитет Нагорного Карабаха, подчиненный Баку.

В сентябре 1991 г., после роспуска компартии Азербайджана вернулся в Москву. Занимался коммерческой деятельностью, издавал и писал статьи, книгу.

28 июня 1993 г. назначен главой временной администрации Северной Осетии и Ингушетии в зоне чрезвычайного положения. Женат, имеет сына.