Арцах — пробный камень перестройки

Original title:	Арцах — пробный камень перестройки
Author:	Барсегян Хикар
Source:	Голос Армении (Коммунист) № 20(17204) from 1991-01-30

Беседа профессора Хикара БАРСЕГЯНА с писателем Серо ХАНЗАДЯНОМ

X. Барсегян. — Хочу начать с нашей общей боли. Около трех лет армянский народ, его неделимая часть — армянство Арцаха в результате жесткой и несправедливой политики соседнего Азербайджана и при попустительстве центра борются и терпят лишения. Читателя интересует ваше мнение и прогноз относительно путей решения проблемы Нагорного Карабаха-Арцаха.

С. Ханзадян. — Какой нелегкой жизнью жили и живем мы семьдесят пять лет! Но человек тот, кто выдержит и ад. С надеждой и верой. Надежда — успокоение, Вера — спасение, залог существования. Арцах всегда был и есть Арменией. Трагедию Арцаха создали злые силы. Вы все это знаете сами. С вниманием слежу за вашими обстоятельными и честными статьями. Знаком с вашим ценным трудом «Истина дороже». Да, Арцах — это Армения. В 1921 г. он несправедливо был отторгнут от Армении и передан соседней республике. Карабах-Арцах — жертва утопии 20-х годов о скорейшей победе всемирной революции, дипломатических игр, антиармянской, человеконенавистнической политики тогдашнего лидера Турции Ататюрка и реакционной партии «Мусават». Это свидетельство пантюркистской деятельности правительства соседней республики в годы Советской власти. Вопиющий факт попрания прав человека. Как бы центр и Азербайджан ни пытались исказить исторические факты, представить в кривом зеркале события, все равно, истина одна — справедливое требование армянства Арцаха о самоопределении рано или поздно будет осуществлено.

Я верю в мудрость народа, верю в победу нашего святого дела. Арцах — это не территориальный вопрос, а требование самоопределения нации. Тернист путь истины...

X. Б. — Ваша позиция и деятельность мне знакомы, однако некоторые люди, в том числе избиратели Эчмиадзинского национально-территориального округа, выражают недовольство. Они спрашивают, почему Серо Ханзадян бездействует. Насколько оправданы подобные претензии? Я-то знаю, что вы не молчите, я знаком с вашими выступлениями. Весьма знаменательным считаю ваше выступление, к сожалению, не прозвучавшее на первом Съезде народных депутатов СССР, однако нашедшее место в стенографическом отчете съезда. Да, это действительно правдивый и смелый текст, но жаль, что вам не было дано возможности зачитать его на съезде, удовлетворились лишь его опубликованием.

С. X. — Не в моем характере молчать. Со дня возникновения карабахского движения я был у его истоков, более того, еще в 60-х годах я поднимал голос за присоединение Арцаха к Армении, обращался с письмами к руководству страны, к международной общественности. В моей предвыборной платформе одним из основных положений, а может и основным, является Арцах. Я поклялся все свои знания и силы, творческую энергию вложить в борьбу за решение армянского вопроса, за святое дело воссоединения Арцаха и Армении. Так и делаю, уважая наказы моих избирателей.

Что же касается того, будто я, как член Верховного Совета на съездах народных депутатов, на сессиях Верховного Совета и в других местах «молчу», это просто от неосведомленности. Подобным людям я могу сказать, что Серо не из молчунов и не робкого десятка. Вся моя жизнь — это борьба. Арцах и Зангезур — моя родина, бабушка моя из арцахского княжеского рода. А родина не забывается. Человек живет и дышит родиной. Родина начинается с колыбели — места рождения. Справедливо вы напомнили о тексте моего выступления на первом съезде. Кому интересно, может прочитать его, оно вышло в свет тиражом 50 тысяч экз.

X. Б. — Все это верно, но получается, что мы вновь обмануты, поверив в перестройку, демократию, лозунгам о милосердии, и попали в кризис застоя, оказались у края пропасти?

С. X. — Говорите, вновь обмануты? Да. Об этом я говорил летом 1989 года в Москве во время выступления, переданного по Армянскому телевидению. Начиная с ноября 1920 года в вопросе Карабаха армянские делегации обманывали. Ныне тоже.

X. Б. — Люди с беспокойством спрашивают, правильно ли поступили делегаты Армении и НКАО, отказавшись от участия в четвертом Съезде народных депутатов. Ведь можно было использовать высокую трибуну съезда, чтобы еще раз напомнить о сути арцахской проблемы, высказать всю истину, обличить тех, кто искажает историческую правду... уже не говоря о том, что решения съезда судьбоносны.

С. X. — В создавшейся политической ситуации альтернативы нет. Смутные времена. Центр не решает наших проблем. В Арцахе положение с каждым днем обостряется. Именно этим объясняется тот факт, что накануне открытия съезда делегаты от Армении и НКАО, в том числе и я, обратились с письмом к Президенту и Верховному Совету, в котором выразили свое отношение к участию в работе съезда. Наше слово было продиктовано волей армянского народа. Мы требовали решения арцахской проблемы, вывода ее из тупика, восстановления конституционной власти в автономной области, обеспечения элементарных прав человека.

На предыдущем съезде, несмотря на предпринятые нашим делегатским корпусом усилия удовлетворить требования Армении и НКАО, мы ничего не добились. Съезды. сессии Верховного Совета настроены проазербайджански. И ныне так. На четвертый съезд мы бы выехали, если, повторяю, в области была бы восстановлена Советская власть, был бы положен конец антиармянскому походу, пришел бы мир к армянским очагам.

В нашем письме, в частности, говорилось, что наши избиратели и мы связываем большие надежды со Съездом народных депутатов СССР и с парламентом. К сожалению, каждое новое решение съезда или Верховного Совета СССР усугубляло положение Нагорного Карабаха и привело к сегодняшней драматической ситуации. Да, мы использовали наше конституционное право. Это тоже форма борьбы. Разумеется, мы понимали, что, отказываясь от участия в работе съезда, теряем трибуну. Вот почему наши места, кроме трех, остались свободными. Этих трех, конечно, знаете и вы, и наш народ. Неучастие, однако, не означает, что мы остались безразличными. Наша борьба продолжается. Союзные автономные образования стоят в защиту требований армян Арцаха. Арцах не только путь перестройки, но и пробный камень этой перестройки. Президиум Съезда не ознакомил делегатов с нашим письмом. А жаль!

X. Б. — Да, и в этот раз удалось обойти вопрос. Однако гласность взяла свое. Стало ясно, кто есть кто. Горбачев в своем заключительном слове, возвращаясь к национальному вопросу, в частности к межнациональной напряженности, сказал: «Продолжает оставаться крайне напряженным и взрывоопасным положение в Нагорном Карабахе... Есть реальные предпосылки для восстановления в этой области нормальной жизни, гражданского мира». Президент страны отметил также, что там, где ситуация приобретает особую остроту, где создается серьезная угроза безопасности, там придется вводить чрезвычайное положение, или президентское правление.

С. X. Думаю, это заявление М. Горбачева — результат нашего письма, наших усилий. Письмо было написано 2 декабря, а спустя четыре дня парламент республики выступил с заявлением в пользу нашего обращения.

X. Б. — Возможно, лед тронется. Однако, как умело использовала трибуну съезда председатель Верховного Совета Азербайджана Э. Кафарова для того, чтобы опорочить власти Армении. Потеряв чувство меры и стыда, она исказила реальность, пыталась дезинформировать общественное мнение. До каких пор? Азербайджан наводнил страну лживой бесплатной литературой, где искажается история НКАО.

С. X. — Ложь — их ремесло, по ступеням лжи они взбираются вверх. Что же касается проекта Союзного договора, который обсуждается на съезде, его я считаю недоработанным. Он нуждается в концептуальных коренных изменениях и дополнениях. Проект весьма туманный, он лишает союзные республики и автономные образования суверенных прав, отступает во во многих основных вопросах от действующего договора. Договор является стержнем обновляемого Союза, он призван защищать насущные интересы всех народов страны. Последнее слово для принятия договора, бесспорно, за народами. Референдум расставит все по местам. Только скажу одно: по моему глубокому убеждению, всем автономным образованиям страны должен быть дан статус правового субъекта. Всем без исключения. Несправедливо, когда какой-либо малочисленный народ заставляют насильно подчиняться более многочисленному народу. Почему это советские военные части в НКАО должны находиться в подчинении оргкомитета Азербайджана, а не местных армянских властей? Разве это справедливо? Почему? А сколько подобных «почему», ждущих ответа?! Действительно, наша интеллигенция не имеет права молчать.

X. Б. — Я полностью согласен с этим. Самоопределение народов — это есть и равноправие народов, о чем иногда забывают.

С. X. — Все должны ладить друг с другом. Борьба за выживание, брат, это Аварайр в защиту прав человека!

X. Б. Наша беседа, казалось бы, пока что не о литературе. Но это не так. Если литература — отражение жизни, ее зеркало, тогда основная тема нашей литературы — наши общенациональные проблемы, наша борьба за выживание. И если бесспорна мысль о том, что литература служит народу, человеку, а не той или иной партии, классу, группировке, то наша беседа протекает в правильном русле.

С. X. — Хорошо сказано. Наша беседа пока что формально, кажется, не о литературе. Но о какой литературе речь, когда наш народ вновь находится на пороге нового геноцида. Ныне у нашего народа одна боль — борьба за жизнь. Необходимо спасти Нагорный Карабах.

X. Б. — Перестройка, на ваш взгляд, поистине революция или ... ловушка, отказ от коммунистической идеологии, уничтожение мировой социалистической системы, распад Советского Союза, спрашивают многие читатели. Неужели не было более разумных путей вывести страну из кризиса? Не знаю, вышли мы из застоя или нет, однако кризис все более углубляется, корабль перестройки дает течь... Но ведь все мы на этом корабле.

С. X. — Говорят, что предпринятые «верхами» дела не имеют успеха, если они не рождены в недрах народных масс и не имеют их поддержки. До настоящего времени нет четкой концепции перестройки, как же она может победить? Перестройка буксует, с каждым днем все больше сложностей. Вначале я верил в идею перестройки, был даже воодушевлен ею. Однако проблема Нагорного Карабаха, которая была загнана в тупик, и армянские погромы убили эту веру. Не помните, как центральная печать, в частности «Известия», критиковала меня за то, что я сказал: если вопрос Арцаха не решится, я больше не верю в перестройку? И сейчас я придерживаюсь того же мнения. Депортация армян не дает мне покоя. Говорят, их 150 тысяч. Нет, полмиллиона армян оторваны от родной земли в период перестройки...

Армянские беженцы... Мы, конечно, можем разместить выселенных из Азербайджана полмиллиона армян, принять и разместить в Армении, если ... если Армении возвратят наш Нахичеван. Однако в годовщину всенародного бедствия — катастрофического землетрясения, словно бередя раны сотен тысяч бездомных людей, министр иностранных дел СССР Э. Шеварднадзе 13 декабря в Анкаре возложил свежие цветы к мавзолею захватчика Карса Кемаля Ататюрка. А Президент страны поздравил другого армянофоба Гейдара Алиева... Как же быть? Кому верить? На кого надеяться?

X. Б. — Мы в первую очередь должны верить в себя и надеяться лишь на собственные силы. Национальное согласие, единение, самоотверженный труд — вот веление времени.

С. X. — Да, вы правы.

X. Б. — Скажу, что это не первый случай, когда государственные мужи страны допускают подобные поступки, попирают священные чувства армянского народа.

Вы искренне верите законам, принятым Президентом и Верховным Советом? Если да, то чем объяснить развернувшуюся в стране «войну законов», разочарование Николая Рыжкова. Э. Шеварднадзе, не видите ли вы, что прокладывается дорога для диктатора? Под завесой демократии и гласности поднимается мрачный образ диктатора, формируется «сильная рука», партии и Советы теряют шаткие позиции.

Партийный бюрократический аппарат, сопротивляясь, слабеет, старый механизм демонтирован, а нового нет и нет. Перестройка не только вошла в тупик, а, по мнению политологов, провалилась. Хотя мы лично считаем, что это был ушедший в прошлое этап перестройки, а новый этап пока не начат... Идут поиски.

С. X. Конечно, есть разумные пути. Но кто же найдет спасительный путь из кризиса? За эти 6 лет наше государство не нашло подобного пути. Вся страна превратилась в опытное поле — судьба народа поставлена на карту.

Я принимаю идею перестройки. Но кто же восстановит разрушенный дом? Легко давать друг другу советы. Основы перестройки бумажны и... расползаются.

X. Б. — Да, бумажное половодье, дорогой Серо. Чем же отличаются съезды и сессии народных депутатов Верховного Совета от митингов? Правда, раньше депутаты выступали по докладам, заранее заготовленным другими, а сейчас, кроме капитана перестройки, все говорят устно, со страстью, с крылатыми словами, но, поди же ты, опять толкут воду в ступе, а иные пытаются стать телезвездами... Шумят, брат, шумят...

В 1917 г. большевики выдвинули лозунг «Вся власть Советам!», который, увы, так и не был осуществлен. Власть перешла к большевистской партии, а затем к ... аппарату. Перестройка вновь вызвала к жизни этот лозунг. Однако, не давая власти Советам, укрепилась президентская власть, на смену Советам идут генерал-губернаторства и чрезвычайные уполномоченные. Куда идет наша страна, кто должен спасти ее?

С. X. — Привлекательный лозунг «Вся власть Советам!» оказался обманом. Более 70 лет мы кричим «Вся власть Советам», говорим от имени народа, но делаем все наоборот. Таков и лозунг «Земля — крестьянам», который ныне тоже в моде и усиленно эксплуатируется. Да, и мы с вами в 30-е годы пропагандировали этот лозунг... И что же? Саят-Нова говорил: «Какой из огней мне выдержать?» Спрашиваешь, куда идет наша страна, Скажу: к диктатуре. Раньше была диктатура партии, а ныне... Увы, к сожалению, чуть различаю свет в конце туннеля. Придется пройти через адский лабиринт страданий. Как и Паруйр Севак, мечтаю: «Да будет свет».

X. Б. — Мы оба сражались на фронте, видели все ужасы войны, противостояли фашистским ордам, защищали свободу и независимость нашей Родины. Воин всегда был в почете в нашей стране, а ныне? Ныне раздаются голоса: «Какая Отечественная война? Кто вас просил идти на фронт?» А жаль, что есть у нас такие люди.

Одним из источников нашей силы и нашей мощи была дружба народов, их сплоченность, сцементированная на патриотизме, преданности вере. Читатели спрашивают, как случилось, что в годы перестройки эта дружба пошатнулась, вчерашние братья сегодня стали врагами. Неужели руководители страны не различали желаемое от реального, не видели межнациональных противоречий и происходящих процессов?

С. X. — Да, и вы, и я были, участниками Отечественной войны. Сражались, и сражались неплохо. В то время мечтали, что с победным концом войны решится и армянский вопрос. Однако обманулись. Советская делегация в 1945 г. в Берлине, на Потсдамской конференции, заявила о том, что в 1921 г. турки воспользовались слабостью Советского государства и отняли от него часть Советской Армении. Армяне в Советском Союзе чувствуют себя оскорбленными... По этой причине Советское правительство поднимает вопрос о возвращении принадлежащих ему по закону земель. И что же? Англия и Америка защитили Турцию, предали забвению справедливые территориальные требования армянского народа.

Скажу, что 36 проц. населения Нагорного Карабаха участвовало в боях за освобождение страны во время Великой Отечественной войны. Об этом знал не только я, об этом знали и в Москве, и в Баку. Однако ныне участники войны в НКАО находятся перед смертельной угрозой. Милиция Азербайджана (одетые в милицейскую форму боевики), под прикрытием вооруженных сил МВД СССР продолжают чинить насилие, вплоть до того, что похищают народного депутата СССР, чтобы дать нам понять: мы на все способны. Только за последний месяц азербайджанцы увели скот в армянских селах Бердадзор, Каринтак, Арцваберд, Чапар, Ленинаван, Сос, Шош, Кармир и др.

Азербайджанская милиция вооружена советским и турецким оружием. На территории Нахичеванской АССР граница с Турцией открыта для «взаимного посещения родственников»... А войска МВД обезоруживают армянских крестьян.

За что же мы проливали кровь для этой страны? И веры не оставили. Ошибаешься, брат, в нашей стране дружба народов носила характер расцвеченного лозунга. Война не только сближает людей одной системы, но и превращает в союзников государства с различными интересами. Война за существование.

Х. Б. — В Арцахе сводят счеты не только с живыми людьми, но и уничтожаются памятники армянской архитектуры, видных деятелей — армян. Область часто блокируется с воздуха и с земли. Уже два года, как дорога Степанакерт — Лачин — Горис закрыта Азербайджаном. Решения центра провалены, областные органы Советской власти распущены. Экстремисты в Азербайджане накаляют страсти, бессовестно заявляют, что Зангезур принадлежит Азербайджану. Я уже имел возможность разоблачить подобные посягательства. Аппетит, как видим, у них приходит во время еды...

С. X. — Да, наши соседи сперва ограбили наши ценности, нашу историю, теперь уничтожают все то, что не перешло в их руки, и предъявляют даже территориальные претензии. Словно захваченного у нас мало им...

X. Б. — Вы — большой гражданин, политический деятель, основная тема ваших произведений — историческая, в том числе легендарные эпизоды национально-освободительной борьбы, отражение связей Родина — внутренний и внешний спюрк. Желательно вкратце вспомнить об основных этапах вашего литературного пути.

С. X. — Мне 75 лет, подвожу итог жизни. В древности, когда человеку исполнялось 75 лет. его дела и его самого ставили на весы. Если уравновешивались чаши, ему дарили еще столько же лет жизни. Ну вы знаете все мои работы... Поставьте на чашу весов и решайте.

Литературных учителей, как уже говорил ранее, у меня было несколько. Раффи мне внушил национальную гордость. Аксель Бакунц мне сказал: «Ищи свои образы в окружающей жизни, в первую очередь в Занрезурском крае, среди знакомых тебе людей». Степан Зорьян научил меня доброте, сдержанности чувств. Дереник Демирчян посвятил меня в секреты жанра романа. Какую книгу классиков ни возьми, от Агатангехоса до Григора Нарекаци и Мовсеса Хоренаци, — вся армянская литература пронизана любовью к Человеку. Очень люблю отца нашей истории Мовсеса Хоренаци, его «Историю Армении». Люблю и Аракела Даврижеци. Очень рад, что ваше издательство в этом году издало «Книгу истории» Даврижеци — эпохальный труд автора XVII века. Из великих людей, кого я видел, Аветик Исаакян, — вершина армянской лирической поэзии, наш мудрый советчик, гений армянского народа.

Ни один деспот не мог и не может затмить свет правды, т. е. затмить душу литературы. Я говорил и вновь повторяю: благодаря Нарекаци я почувствовал сущность поэзии, ее мощную, воздействующую силу. Благодаря ему я почувствовал величие Человека. Сердце сжимается, когда вспоминаю, что могилу Нарекаци оскверняет турецкий захватчик, хотя Нарекаци и говорил: «Будь милосерд ко всем, Боже...».

X. Б. — Помню, когда пять лет назад я редактировал первые книги вашего многотомника «Сказание о родном крае», по поводу некоторых моих поправок вы сказали: «Этого не надо было снимать, в этой стране все изменилось, мы вернемся к 1917 — 1918 годам». Тогда я вам ничего не ответил и уступил. Теперь позвольте спросить: как вы угадали и как эти мысли выразились в ваших произведениях 1985 — 1990 годов? Ваше отношение к формированию Республики Армения, Декларации о независимости (а не суверенности) и дальнейшего претворения ее в жизнь.

С. X. — Ваши вопросы интересны и важны. Не было свободы печати, цензура была крайне жестокой. Я что, собственно, писал? Писал «армянский Нахичеван» — снимали, писал «турок» — снимали, писал «геноцид» — снимали. Правда, вы как редактор шли навстречу, а Госкомиздат приказывал снимать. Так поступили с моим романом «С отцом и без отца». Вы спасли его. Спасибо за это! Видите, то, что я говорил когда-то, ныне стало знаменем. Предвидел. Еще в 1934 году, в дни коллективизации, я в «Ваграме Воротнеци» писал: «Землю отнимают, все равно что жизнь отнять. Будем сопротивляться. Видишь, под этим пеплом есть искра. Надо восстать, другого выхода нет». Аксель Бакунц прочел, ему понравилось. Я боготворю землю. В моих произведениях земля и земледелец занимают первостепенное место. Земля никогда не предает.

Армянская литература имеет «богатые традиции отражения сельской жизни, быта земледельца.

Теории партийности литературы и социалистического реализма оказались нежизнеспособными. В то же время нанесли огромный вред развитию литературы. Подлинная народная литература создается на национальной основе. Нереальность приведенных вами выше политических лозунгов вы как историк ощущаете сами.

Социализм как идея привлекателен, многообразен, однако из утопии его следует превратить в дело, в общественный строй. Не бывает «больше» или «меньше» социализма, так же, как не может быть «демократического, гуманного» социализма, это все лишние ярлыки. Главное, чтобы в стране перешли от слов к делу, создалась бы стабильная обстановка. Да, чтобы от слов перешли к делу. К делу! Пуд медоточивых слов не стоит ложки меда.

X. Б. — Во многих ваших работах, в том числе «Говорите, горы Армении», «Андранике» и других произведениях вы обращаетесь к «гайдукскому движению», к деятельности видных гайдуков, к геноциду армян, нашим территориальным требованиям. Не могли бы вы вкратце представить вашу позицию и по-прежнему ли вы оптимистичны в этих вопросах?

С. X. — Я продолжаю работать над упомянутыми вами темами. Что же касается моей позиции, вернее, моего настроения, скажу, что я пока оптимист. Ведь я человек земли. Если не будут возвращены захваченные у нас армянские Карс, Нахичеван, Арцах, вера иссякнет.

X. Б. — Вы не находите, что в армянской литературе в последние годы слабо освещаются нравственные факторы? Кстати, почитаемый нами обоими Аветик Исаакян как-то в беседе сказал: «Помимо патриотизма армянскому народу присуща и любовь к армянам». Варпет в первую очередь имел в виду патриотическую деятельность зарубежных армян в отношении Армении. Известны созданные в годы Великой Отечественной войны на историко-патриотические темы произведения Д. Демирчяна «Вардананк», Ст. Зорьяна «Царь Пап», Н. Заряна «Ара Прекрасный» и др. А в настоящее время ... Кому выгодны в настоящее время разногласия в Союзе писателей Армении?

С. X. — Да, для нас патриотизм — это любовь к армянству. Армянин — родина — вера — земля. Нация имеет одну основу для существования — родная земля, от земли рождается душа, вера. Нашу землю в 1920-м раскроили, разделили. Разбили и нашу душу. На патриотическую тему и сейчас многие пишут романы. Однако не имеют мощи Демирчяна, Зорьяна, Демирчян был многогранен и глубок. Но оставим это народу, пусть народ ищет и находит причины явления.

Раздвоение Союза писателей не так страшно. Литература создается не усилиями союзов, а личностями. Созданный в 1934 г. наш Союз писателей, по-моему, исчерпал себя. Не он создал «Вардананк», «Библейское», «Неумолкаемую колокольню», «Да будет свет», «Царицу Армянскую» и др. Что тут такого, пусть создаются новые союзы, это литературные клубы, где собираются писатели по своим интересам, свободные в своем выборе, особенно теперь, в условиях гласности и многопартийности. Ничего драматического в этом нет.

X. Б. — Один из наших академиков, вы его хорошо знаете, как-то мне сказал: «Ваш друг Серо Ханзадян на прежних позициях в вопросе происхождения армянского народа или изменил их?». И добавил: «Серо — народный писатель, храбрый гражданин, горец, было бы хорошо, если бы он касался вопроса об Урарту только в своих художественных произведениях, как, например, в романе «Царица Армянская», а не с позиций историка». Я передаю лишь сказанное им. Какого вы мнения об этом?

С. X. — У меня есть немало любимых историков. Скажу, что тот, кто навязывает нам несуществующее Урарту, тот грабит нашу душу и цивилизацию. Подобных ученых я не принимаю и не буду принимать. Научный спор всегда полезен. Ключ к истине — это спор. Однако в вопросе Урарту не может быть спора. То, что Урарту — это армянское Араратское царство, не может быть темой спора.

Писатель должен быть историком. Народ постигает свою историю прежде всего по историко-литературным сочинениям (свидетельство тому — произведения от Раффи до Хачика Даштенца). Историография должна брать уроки из историко-художественных, документальных трудов. Будет нескромным спросить: разве выходящий под вашей редакцией мой многотомник «Сказание о родном крае» — не история? Это история, да еще какая! По свидетельству покойного литературоведа Сурена Агабабяна, это энциклопедия знаний. Сказал «знания» и вспомнил, что чем больше прогрессируют знания, тем тяжелее становится положение народа. Вот в чем парадокс эпохи.

X. Б. — Каких работ у вас больше: печатных или неопубликованных?

С. X. — Опубликованных работ немало, пусть посчитают читатели и литературоведы. Ненапечатанных тоже достаточно — рассказы, лапидарные надписи, путевые записи, письма, публицистические и литературно-критические статьи и т. д. Вот, брат, все работаю, мое физическое и духовное существование — в работе. Не только придерживаюсь принципа «Кто работает, тот ест», но с рождения всячески хочу быть полезным Человеку, Армянину, Армянскому народу, Армении. О горной Армении я еще не написал романа. Думаю, не дает мне покоя Григор Татеваци. Чтобы воплотиться в роман, человек должен спуститься с небесных сфер, стать рядом со мной, чтобы я мог почувствовать его дыхание, боготворить его.

X. Б. — Вы всегда отличались верным восприятием жизни, острой чувствительностью, смелостью. Думаю, что ныне более, чем когда-либо, должно быть слышно ваше слово.

С. X. — Я всегда был на баррикадах. Думаю, что свой долг я давно выполнил и более не имею долгов. Однако, действительно, сегодня я поднимаю голос, может быть, более высокий. Голос в защиту армянского народа.

X. Б. — А как вы оцениваете позицию русской интеллигенции?

С. X. — До 1920 г. это было приемлемо. После 1920 г. — нет. Сегодняшняя русская интеллигенция равнодушна к нашим болям. Есть исключения — Андрей Сахаров, Михаил Дудин. Однако к ним не прислушивается государственный деспотизм. Болью Карабаха - Арцаха болеют еще несколько человек. Может, есть и другие — не знаю.

Хочу сказать: турок хочет уничтожить Армению, а многие русские интеллигенты смотрят, на это равнодушно.

X. Б. — Пять лет назад вы напомнили мне мудрое изречение о том, что мечта молодости исполняется лишь в старости. Что скажете ныне?

С. X. — Да, мечта молодости исполняется в старости. Сейчас мне 75 лет, значит, надеюсь, что моя мечта исполнится. Слава Богу, у меня есть дом, дети, внуки. Есть большая мечта: видеть Арцах освобожденным от рабства. Вот тогда я скажу, что моя мечта исполнилась. Другой боли нет!