Беженцы

Original title:	Беженцы
Author:	Сперанский А.
Source:	Голос Армении (Коммунист) № 107(17290) from 1991-06-21

... МОСКОВСКАЯ гостиница «Южная» превратилась в одно из пристанищ беженцев. Живут семьями, в номерах тесно. На электрических плитках варят обеды. Администрация гостиницы в панике. В любую минуту может возникнуть пожар. Безуспешно воюют с прописавшимися надолго у них жильцами, которых тоже можно понять: трудно обходиться человеку многие месяцы без горячего. На столовые и различные забегаловки у них просто нет денег.

В комнату Рачика Саркисова, председателя армянского комитета беженцев, набивается народ. Заходят, рассаживаются. И для новенького, т. е. для меня, начинают рассказывать о своих злоключениях, горе, обидах. А горе у них оказывается безмерным. Их часто упрекают: вот, мол, понаехали. Да разве могут посторонние понять этих людей. Это нужно пережить.

Вот, к примеру, Галустова Майя Карапетовна. Жила в Баку, работала медсестрой, растила детей. Дом, квартира на улице Разина. И вдруг в один день, в один час все полетело прахом. Человек тридцать ворвались в квартиру. В oсновном молодежь, некоторым было не более четырнадцати. Они беспощадно били и крушили все, предварительно забрав ценности. На ней разорвали одежду, раздели догола. Издевались до тех пор, пока она не потеряла сознание, тогда ее вытащили на улицу и бросили в костер. Очнулась от острой боли. Голая, в волдырях ползла по асфальту из костра. Налетчики удивились: еще жива. Взяли в кружок, добивали ногами, она снова потеряла сознание. Пока выродки расправлялись с жертвой, люди молча наблюдали из окон. Лишь один голос раздался: «Что же вы ее бьете мертвую». Майя Карапетовна еще слышала это, слышала, и как оборвали смельчака. Если, мол, будете защищать ее, то и с вами такое же устроим. Только после ухода налетчиков соседи накрыли ее простыней.

Жуткая история. Для подтверждения Майя Карапетовна демонстрирует изуродованное, обожженное тело. Прошел год, но люди ни на минуту не могут отвлечься от происшедшего. Из комнаты в комнату переносят свои рассказы, свои раны, живут своим горем. Майе Карапетовне намертво запомнились лица бандитов. Одного она узнала во время телевизионной передачи митинга из Баку. Бросилась к экрану, а кадр перевели.

У этих людей психическое истощение — болезнь, которую необходимо срочно лечить. И врач здесь нужен особый: труд, домашние заботы. Но всего этого они лишены, выкинуты из нормальной жизни. Дни идут, а ничего не меняется.

Встает вопрос: почему лагеря раскинулись в Москве? В столице настороженность, кто-то подпускает слухи, что беженцы хотят прописаться, получить жилплощадь. Хочу успокоить москвичей. Они ринулись сюда не на готовые квартиры, а чтобы их защитили. Когда Майю Карапетовну полумертвую доставили в отделение милиции, оно было переполнено сотрудниками — в то время, когда в городе царил разгул насилия. Но, к сожалению, и Центр их обманул.

Были слабые попытки оказать беженцам помощь. Например, намечалось построить в различных городах пятнадцать стоквартирных домов под эвакопункты, временное жилье беженцев. Год прошел, но даже ни одного фундамента не заложено. Зато в другом Совмин был более последователен. Заместитель Рыжкова Лев Воронин четыре раза издавал постановление об ограничении сроков проживания беженцев в Москве сначала до 15 мая, затем до десятого июня, десятого июля, первого сентября.

Беженцы, несмотря на грозные предписания, продолжают жить в гостиницах и пансионатах, а куда им деться?

Нельзя спрятаться от проблем наших отечественных «палестинцев», как это пытается сделать союзное правительство. Надеясь, очевидно, что само все образуется. Вон сколько, мол, в Нечерноземье забитых домов. Одним махом сразу две задачи можно решить. Беженцев устроить и пустующие деревни оживить. Не получилось. Некоторые от безысходности действительно подались на освоение русской глубинки, да вскоре вернулись. Ведь все они в большинстве своем коренные горожане, классные специалисты. Есть среди них электронщики, конструкторы, строители. Загонять все эти умы на фермы — просто расточительство.

Мы переживаем, что продолжается отток интеллектуалов из нашей страны. Как же им не бежать при таком варварском использовании их способностей?!

Например, Министерство гражданской авиации запрашивает у Моссовета лимит на прописку 80 пилотов, сотрудников гражданской авиации, хотя среди армянских беженцев 6 пилотов, четыре из них первого класса. Они умоляют — возьмите нас по лимиту, но им отказывают.

И это не только в отношении армян, русские оказались в положении еще худшем. Им настойчиво предлагают вернуться в Баку.

Но как можно насильно гнать в этот город людей, где не могут защитить от произвола и насилия. На их глазах убивали армян, говоря, что следующая очередь за русскими. И те, кто угрожал, так и остались в городе хозяевами.

Две с половиной тысячи беженцев, видя, что они не нужны Родине, подали заявления на выезд за границу.

Из гуманных соображений дать бы этим людям полную свободу. Пускай найдут свое счастье на стороне, если у нас его всем не хватает.

Так не пускают. Не оформляют выездные документы. Замкнутый круг, из которого бесполезно оказалось искать выход.

Устройством жизни беженцев занялись благотворительные организации. Как сказала сопредседатель ордена милосердия имени Андрея Дмитриевича Сахарова Евгения Юрьевна Поплавская: «У нас, можно сказать, бюджет как куцое одеяло, которым всех не укроешь. Тут уж мы сами должны найти В обществе резервы, помочь слабым и обиженным».

Это, конечно, хорошо, что у нас формируются нравственные тылы. Но обидно после 73-х лет строительства социализма зависеть от подаяний. Слишком ненадежные это доходы. Но пока другого выхода не оказалось, ради беженцев пришлось пойти по миру с протянутой рукой. Поплавская ездила в Америку, нашла контакт с благотворительной организацией «Семья мира».

Еще одна вдохновительница этой акции Лидия Ивановна Графова — обозреватель «Литературной газеты», сумела во Франции заинтересовать проблемой советских беженцев общество «Лонгемай». С нашей стороны входят в долю орден милосердия им. Сахарова, «Литературная газета», независимые российские профсоюзы.

Решено было общими усилиями строить город — город социальной справедливости. Беженцы спят и видят его. Они хотят жить именно вместе, чтобы помочь друг другу, многодетным семьям, инвалидам, пенсионерам. Горе сдружило их, это уже большая семья с одной общей болезнью. Они сами хотят строить этот город, записались в бригады. Но... город пока существует только на макете — жилые дома, культурный центр, филиалы туристических организаций, небольшие научно-производственные предприятия, чтобы обеспечить работой людей разных профессий, задействовать весь многогранный трудовой потенциал этой необыкновенной общины. Все, казалось бы, складывается хорошо, но не могут подобрать несколько гектаров в нашей огромной стране. Для гигантских строек коммунизма, для ведомственных прихотей отчуждались земли без всяких разговоров, а вот чтобы устроить жизнь десятку тысяч человек — земли нет. Остановились, было, на поселке Борятино Калужской области. И хозяин, председатель райисполкома Полонский Владимир Ильич, готов помочь, и место красивое, и природа благодатная, но, к сожалению, в сорока шести километрах от Борятино оказались радиационные языки, последствия Чернобыля. Зараженная полоса способна расширяться, передвигаться, кто может гарантировать, что ветры не перенесут опасную пыль, не накроют новый город. И опять придется собираться людям в дорогу. Такое уже у нас было в меченных Чернобылем районах. Или еще один вариант не лучше — предлагают южным людям осваивать сибирские просторы, готовят им новые испытания — морозами.

Да, к сожалению, страна большая, а места для строительства города беженцев нет.

Надеюсь, в конце концов город будет построен, рассчитан он где-то тысяч на десять, может, немного больше. Но это ничтожно мало.

Председатель подкомитета по беженцам российского парламента Арутюнов Михаил Георгиевич предполагает, что общее количество беженцев в ближайщее время вырастет до нескольких сотен тысяч человек. Появляются на карте все новые и новые кровавые пятна национальных раздоров: Фергана, Ош, Тува.

Где прорвется завтра!

Мне удалось поговорить с защитницей прежних порядков, идеологом тоталитарного государства Ниной Андреевой, спросил ее мнение о национальном вопросе. И она ответила — если раньше какой-то националист поднимал голову, его сразу изолировали. Я считаю это правильным!

По приказу и под ружьем крепили нашу дружбу народов. Перекидывали с родных мест в неудобные для жизни края. За непослушание целые народы рассеивали, как пыль по стране.

Сейчас идет обратный процесс, возрождения наций. Процесс очень болезненный. Помочь бы ему.

...Все действующие лица погромов были не соседи армян, а вообще незнакомые люди. Кто они, кто их мобилизовал, направил по адресам? На все эти вопросы должны ответить правоохранительные органы, но, к сожалению, они молчат. А может быть, к проблеме беженцев подойти с экономической стороны? Сейчас республикам выгодно рождать беженцев. За счет их в Баку в какой-то мере решены квартирные проблемы.

У нас рождается новый Союз. Он начинается с общего договора, и стоило бы вопросы миграции в нем не обходить. Не сумели защитить человека, вынужден он покинуть республику, выделяйте ему приданое, чтобы он устроился на новом месте, купил квартиру или дом, вложил деньги в акции какого-то предприятия. И все за счет республики, из которой вынудили уехать.

Вот тогда, я уверен, любая республика не допустила бы межнациональной розни.

А. СПЕРАНСКИЙ,

спец. корр. журнала «Советские профсоюзы».

Печатается с сокращениями.